Ведущий режиссёр филиппинской Новой волны Лав Диас - гиперреалист, натуралист, поэт жизненных подробностей, фиксатор мелочей и транслятор масштабных исторических моментов, свидетелем которых он был во времена диктатуры Фердинандо Маркоса. По словам самого постановщика, для повествовательного стиля которого характерна возведённая в степень абсолютного уробороса зыбкость, тянучесть и тягучесть, эффект чрезмерно замедленного хода времени, что представлено не копией, но самим бытием с присущей ему невыносимой текучестью, кинематограф как чистая форма искусства, существующая на уровне диалога и экзистенциальной рефлексии, для него обязана служить одному: тотальному и беспрекословному отображению жизни вплоть до мельчайших деталей, из которых состоит вся киновселенная Лав Диаса, главный философский фундамент которой сводится из фильма в фильм к постулату о противопоставлении обыденной, но при этом одухотворенной жизни традиционных баррио вихрям истории, что не щадит никого и никогда. Для Диаса не кино - это жизнь, но сама жизнь, выхваченная куском отдельных частных семейных историй, является самым ярким образцом чистого кинематографа, где и форма, и содержание равны друг другу. Если Алексей Герман-старший в своей фиксации реальности порой снимал фотографии ада, прямые репортажи со дна, Бела Тарр говорил о неизбежности смерти на языке мортидо, Риветт мастерски сплетал паутины из литературы, театра и кино, то филиппинец Диас опирается исключительно на материи более доступные, хотя и прошитые серебряными нитями подспудной метафизики, черпая своё вдохновение в творчестве филиппинского киноклассика Лино Брока, в литературе Достоевского, Толстого, Шолохова, Солженицына, Рисаля-и-Алонсо, Лопеса-Хаэны, Гарсиа Вильи и прочих.