Эпиграф из лекции в Третьяковской галерее: «в натюрморте художник исследовал сочетание вертикального зеленого и круглого желтого». 

В 2002 году один из самых яйцеголовых британских рок-музыкантов – Питер Габриель - на шестом десятке лет решил снова отправиться в тур. Не только затем, чтобы раскрутить новый альбом «Up» и в который раз исполнить вечнозеленую «Solisburry Hills» и безостановочный “SledgeHammer”.

Его ровесники, динозавры рока 70-х, зарабатывают продавая все тот же старый товар, они все еще имитируют подростковую гиперсексуальность и агрессию, «трясут хайром» и притворяются безбашенными юнцами отвергающими неправильный мир.

Питер Габриель не таков, ему не нужно скрывать возраст, ему интересно исследовать мир, исследовать самые отвлеченные категории, ему важно «вопрос разрешить», поэтому для постановки шоу был приглашен канадский театральный режиссер-интеллектуал Робер Лепаж и они вместе, снова, как в программе 1994 года  "Secret world", устроили мозговую атаку на зрителя.

На этот раз обьектом исследования были выбраны свойства пространства, от сценического пространства до пространства, как философской категории. Вектор мысли уже был задан в альбоме “Up” - в названии была использована простая пространственная метафора, она и определяла концепцию альбома, первоначально задуманного, как путешествие к верховьям рек.

Исследование началось с организации сценического пространства. Здесь нет традиционной сцены-коробки, открытой в сторону зрительного зала. Сценическая площадка представляет собой круг, она расположена в центре, со всех сторон стоячий партер, а за ним амфитеатром поднимаются ряды для зрителей.

При таком расположении сцены нет «впереди» и нет «сзади», все стороны равноправны. Пространственная рифма к концепции world music – равноправие всех направлений, культур, стилей. В концерте принимают участие самые экзотические музыканты с экзотическими инструментами.

Но в начале на сцену выходит один человек. Один в центре сценического круга, в центре многотысячного зала. Он подходит к рабочему месту музыканта XXI века – пульту управления (компьютеры, мониторы, клавиатура, микрофоны). Никаких масок, грима, костюмов, виртуозной игры на музыкальных инструментах – только человеческий голос и простой аккомпанемент на клавишных.

Первая песня называется “Here comes the flood”. Певец, как Ной, сцена, как ковчег посреди океана. Песня заканчивается, посередине сцены-острова возникает домик – как в океане Соляриса.

В горизонтальной плоскости мир обладает центральной симметрией, в центре – человек. Но остается еще третье пространственное измерение, вертикальное. В спектакле начинается исследование «верха» и «низа», человеко-центризм подвергается сомнению и опровергается.

Обычно в театре «забывают», что у сцены есть вертикальное измерение. Редко кто догадывается перенести действие под сцену, или посадить зрителей на сцене, а актеров поднять на колосники, или работая в обычной сцене-коробке показать, что выше что-то есть, как это сделал Некрошюс в «Гамлете».

Здесь режиссеры использовали пространство под сценой, а также сделали над круглой сценой («земной сценой») еще один плоский круг, симметрично отраженный – «небесную сцену».

Подземный мир.

При такой центральносимметричной организации пространства нет кулис и следовательно, за кулисами нельзя ничего спрятать. Техническое сопровождение спектакля осуществляется из-под сцены, ассистенты не прячутся, как в моноспектаклях Лепажа, они работают на глазах у публики – тянут кабели, собирают-разбирают элементы декорации, они одеты в яркую оранжевую униформу с шахтерскими лампочками на лбу, чтобы ориентироваться в темноте.

Надземный мир.

Над небесной сценой, также как под земной, расположена разнообразная аппаратура.

Из середины верхней «небесной» сцены появляется, спускается (рождается) яйцо. Образ космогонический и мифопоэтический. Небо снесло яйцо, как курица (в финском эпосе утка снесла яйцо на холм посреди океана).

Логотип проекта – черный яйцеголовый человечек с туловищем из уголков направленных вверх (^). Все артисты на сцене одеты в черную униформу. Музыкальная группа тоже состоит в основном из яйцеголовых – все музыканты мужчины или совсем лысые, как знаменитый бас-гитарист Тони Левин, или очень коротко острижены.

Потом оболочка космического яйца раскрывается, словно бутон, из яйца рождается огненный шар, он остывает и превращается в голубой земной шар.

Габриель и Лепаж не только предьявляют зрителю последовательность визуальных образов-метафор. Круг, дом, яйцо, голова, шар. Габриель проводит исследование пространства на глазах у публики – ходит вниз головой, висит будто в невесомости, залезает в шар-зорб и даже объезжает сцену на велосипеде.

“Downside up”. Во время исполнения этой песни певец и певица (Мелани Габриель) переворачиваются и ходят вниз головой, переступая ногами по «небесной сцене». А в финале они повисают, на минуту оказывается в мире где нет «верха» и «низа», имитируя невесомость (любимая метафора Лепажа, еще со времен «Обратной стороны Луны»).

Если существует иерархия («верх» и «низ») тогда образ мира это яйцо – симметричное в горизонтальной плоскости и вытянутое в вертикальной. Но если и вертикальное измерение также равноправно? Тогда пространство представляется в виде шара, и мы видим такой шар (прозрачный пластиковый шар-зорб) на сцене, Габриель забирается внутрь и путешествует по сцене внутри шара, микрокосм оказывается тождественен макрокосму, человек-шар катается по земному шару.

У Габриеля даже была идея совместить зорбинг со стейдж-дайвингом (ведь это именно он первым придумал – прыгать со сцены и «плавать» на руках зрителей стоячего партера), но вес у зорба с человеком внутри оказался очень большой, можно было подавить хрупких зрителей, пришлось от этой идеи отказаться.

В песне “Barry Williams Show” небесная сцена опускается, небо «падает на землю». Наступает звуковая и визуальная кульминация. Мультимедийное чудо 21-го века сверкает всеми цветами радуги, ослепляет огнями. Телевизионный потоп накрывает мир с головой. Габриель ведет шоу, сам себя снимает на передвижную камеру и тиражирует на тысячи телеэкранов.

Последняя песня исполняется, как и первая, на полутемной пустой сцене. Только голос и скромный музыкальный аккомпанемент.

Она называется “Father. Son”. Две точки (и направление от первой ко второй) задают вектор, но уже не в пространстве, а во времени.

Пространство – океан. Время – река.

=======

Впечатление: 10 из 10.