Бывает так, что музыкант, артист сознательно отвергает всё, что было до него. Кто такой Элвис? Какие «Битлы»? Есть только он, неповторимый и единственный! Стойте там и слушайте сюда: сейчас начнёт ниспровергать. Как правило, на этом всё кончается. Ну, редко кто поднимется, и то когда будет штудировать классиков.

Бывает и полностью наоборот – едва ли не с рожденья человек чему-то этакому учится, учится, а толку тоже ноль, поскольку нету в нём изюминки, чего-то своего, такого, этакого… в общем, вам понятно.

А бывает третий случай, самый интересный: начинающий артист своеобразен, но при этом сразу много на кого похож. И тут уже не знаешь, что и думать. Раз послушаешь: не то... но что-то зацепило. Два: ну, в общем, интересно, интересно... Три: а у парнишки-то талант!

 Так я открыл для себя Чарли Уинстона.

 Уже не помню, кто его мне рекомендовал послушать, на кого ссылался. Просто прозвучало: мол, неплохо. Я раздобыл его альбом Hobo и послушав, согласился – да, неплохо, но такая мешанина! Человек будто не знал, кому подражать, метался из одной крайности в другую, из стиля в стиль, от исполнителя к исполнителю. В общем, отложил я его до поры, до времени. Но покоя мне это не принесло: то и дело натыкаясь в плейлисте на Чарли Уинстона, я почему-то неизменно включал его послушать.

 И вот результат – довключался.

 Полное имя Чарльза Уинстона – Чарльз Уинстон Глив (Gleave), он британец, родился в 1978 году. Начал выступать как лидер группы «Charlie Winston and the Oxymorons», но очень скоро стал сольным исполнителем. Его дебютный альбом с громким названием Make Way («Уступите дорогу») критики охарактеризовали как «работу вдохновенную и соблазнительную». Второй альбом Hobo стал №1 во Франции, а заодно подтянул до «платины» и первый диск. В 2010 году Чарли Уинстон был удостоен премии как «Лучший британский артист в Европе» (нет пророка в своём отечестве – Д.С.). В Уинстоне действительно мало британского – он живёт в Париже и работает на другую аудиторию, не на ту, которую окучивают, скажем… ну, скажем, Blur и Oasis, а он там, где Коэн, Уэйтс, Заз, Йоав и новый французский шансон. Похоже, что опять пришло время талантливых космополитов.

 Кстати, его старший брат Том Бакстер и младшая сестра Вашти Анна тоже музыканты, и все трое используют второе имя в качестве сценической фамилии.

 Говорите что хотите, но этот парень мне нравится. Мало того, что Чарли – превосходный мелодист и мощный вокалист с богатым (но при этом каким-то скрытым, «потайным») голосом, он грамотно усвоил уроки, а главное – нашёл хороших учителей. Когда слушаешь этот альбом, поначалу и правда просто диву даёшься, чего там только нет! Тут и Питер Гэбриэл (In Your Hands, My Live As A Duck, My Name), и Элтон Джон, и порядком уже забытые Supertramp «золотого периода» (I Love Your Smile, Boxes), и так любимые мною Yello c неожиданным привкусом Боба Марли (Kick The Bucket), и Саймон с Гарфункелем (Calling Me, Songtrack To Falling In Love, Every Step), и даже (вот уж кого действительно не ожидал услышать!) – наша отечественная группа «Любэ» в своих лучших проявлениях (Like A Hobo). Лично меня сильнее всего зацепила великолепная «полиглотская» Tongue Tied с её симфонизмом: словно Том Джонс решил спеть с Electric Light Orchestra. Всё это приправлено яркими живыми аранжировками, фортепиано и, пускай однообразной, чуток неумелой, но экспрессивной, мощной гармошкой в стиле незабвенного Капитана Бифхарта. Некоторая эклектика, которая поначалу раздражает, с лихвой искупается отличными мелодиями и неподдельным лиризмом. У этого парня есть вкус. Вообще, работа невероятно сильная, да и с продюсером ему повезло: Чарли так бы и остался андеграундной сенсацией, когда б не Питер Гэбриэл, который обратил внимание на талантливого дебютанта и взялся с ним работать.

 Кстати, советую послушать и новый альбом Уинстона Running Still – он тоже стал для меня приятным открытием. Знаете, я не побоюсь сглазить и скажу: этот небритый и расхристанный паренёк в шляпчонке Тома Уэйтса – будущий большой артист. Во всяком случае, это саженец, из которого может вырасти прекраснейшее дерево, и с ним уже всем придётся считаться.

 Главное, чтобы бремя славы его не сломало.

 

*